О БЕЗДАРНОСТИ РУССКИХ ЧИТАТЕЛЕЙ "ГАМЛЕТА"

Где великий человек раскрывает свои мысли, там и Голгофа.

Г.Гейне

Бездарность миллионов русских читателей «Гамлета» выражается в их неспособности понять, что в этом произведении Шекспир не только рассказывает им о злоключениях принца Гамлета, но и ведет разговор с каждым из них, обращаясь  к ним с призывом понять, что истинно в общем есть человек.

До сих пор, кроме многого прочего, русские читатели не могут понять, что к каждому из них, а не только к одной Офелии обращены слова Лаэрта: «Враг есть и там, где никого вокруг». И к каждому из них, а не только к Лаэрту обращены слова  напутствия Полония:

И в память запиши мои заветы:

Держи подальше мысль от языка,

А необдуманную мысль от действий.

Будь прост с другими, но отнюдь не пошл.

Своих друзей, их выбор испытав,

Прикуй к душе стальными обручами,

Но не мозоль ладони кумовством,

С любым песперым панибратом. В ссору

Вступать остерегайся, но, вступив,

Так действуй, чтоб остерегался недруг.

Всем жалуй ухо, голос — лишь немногим:

Сбирай все мненья, но свое храни.

………………………………………..

Но, главное: будь верен сам себе;

Тогда, как вслед за днем бывает ночь,

Ты не изменишь и другим.

(перевод М.Лозинского) 

Главное же, никто не понял, что не к самому себе, но к каждому читателю обращены слова Гамлета:

Что человек, когда он занят только

Сном и едой? Животное, не больше.

Тот, кто нас создал с мыслью столь обширной,

Глядящей и вперед и вспять, вложил в нас

Не для того богоподобный разум,

Чтоб праздно плесневел он.

(перевод М.Лозинского)

А потому никто до сих пор и не понимает, что главное отличие животного от человека заключается в том, что для животного не существует прошлого и будущего, но есть только одно настоящее, как говорил Гомер, «ежедневное». То есть, истинно в общем есть человек только тот, кто видит вечную взаимосвязь элементов прошлого, настоящего и будущего в каждом миге бытия, и, как Гомер и Шекспир, делает из нее необходимые выводы. Поэтому нет для человека врага более опасного, чем неспособность видеть эту, в каждом человеке воплощенную, истину связи времен.  И то, что для миллионов читателей «Гамлета» прошлого и будущего на деле не существует, доказывается их неспособностью увидеть, что в монологе «Что есть человек…» в частности и в «Гамлете» в целом Шекспир выступает в качестве Гомера современности.

При этом английские читатели «Гамлета» являются, безусловно, самыми бездарными, поскольку в оригинале четвертая строка этого монолога выглядит цитатой из «Илиады» особенно очевидно: «Looking before and after…».

Но главное доказательство вопиющей бездарности английских читателей заключается в их неспособности понять  слова Гамлета, которыми Шекспир заканчивает первый акт, и которые не один переводчик не перевел правильно, плюнув тем самым в самую душу Шекспира, вложившего ее в одно незамысловатое слово «Nay»:

The time is out of joint; — O cursed spite,

That ever I was born to set it right! —

Nay, come, let’s go together.

Конечно, русские читатели то же хороши, если уже более века они не способны увидеть, что в предлагаемых им переводах этих строк практически нет смысла. Но ведь есть же и русские, читавшие и читающие эти строки в оригинале, но не возмущающиеся подлостью переводчиков и бездарностью англичан.

Не понятый же смысл этих строк можно передать следующим переводом:

Время вывихнуто; — О, зла нет злей, убежден:

Я на века один вправлять его рожден! —

Ну нет, идем все вместе.

Поэтому, естественно, английские читатели «Гамлета» значительно превосходят в бездарности их русских коллег. Но может ли это быть утешением для русских читателей, поскольку  их непонимание Шекспира обусловлено их подобным же  непониманием Гомера, переводы которого на русский язык были осуществлены и раньше и точнее. И в них тоже наши читатели до сих пор не замечают ни слов, ни мыслей, обращенных через тысячелетия к каждому из них:

Сердце людей молодых легкомысленно, непостоянно.

Старец (зрелый человек — Авт.), меж ними присущий, вперед и назад прозорливо

Смотрит.

( «Илиада».II, 105, перевод Н.Гнедича)

Этим пониманием продиктованы следующие слова Гомера:

Вы, деревенщина грубая, только одним ежедневным занят ваш ум.

(«Одиссея». XXI, 85, перевод В.Жуковского)

И пока русские читатели  этого не поймут, они будут, как и читатели всего мира, «дудками» не только «в  пальцах у Фортуны», но и просто других людей, стремящихся свести их до уровня тех, кому ежедневно нужны только «хлеб и зрелища», с одинаковым для тех и других результатом, предвиденным и Гомером, и Шекспиром.